Уникальные изображения во дворце Санжар-Шах раскрывают тайны исчезнувшей Согдианы.
Археологи обнаружили в Таджикистане редчайшую фреску, изображающую жрецов, исполняющих обряд поклонения огню. Находка была сделана во дворце Санжар-Шах, крупном согдийском археологическом памятние недалеко от Пенджикента, исторического города Великого шелкового пути, сообщает Аrkeonews.
Открытие, опубликованное в журнале Antiquity, проливает свет на одну из самых ярких древних цивилизаций Центральной Азии и дает новое понимание религиозной жизни согдийцев в поздней античности и раннем исламском периоде.
Санжар-Шах, расположенный в плодородной долине Зеравшана в 12 километрах к востоку от современного Пенджикента, был политическим и культурным центром в VIII веке нашей эры. Советские археологи впервые идентифицировали руины в конце 1940-х годов, но масштабные раскопки начались только в 2001 году. К середине VIII века, во времена правления наместника Омейядов Насра ибн Сайяра, Санжар-Шах стал укрепленным городом с роскошным дворцом, который считался резиденцией последнего правителя Пенджикента до арабского завоевания.
Во дворце были найдены, например, китайское бронзовое зеркало, позолоченная поясная пряжка и ранние арабские письма, написанные на бумаге — самые древние такие документы, известные в Центральной Азии. Все это подчеркивает элитарный статус места и обширные связи местных правителей по всей Евразии. Место было частично разрушено огнем в третьей четверти VIII века, затем вновь заселено и разделено на более мелкие жилые пространства в ранний саманидский период (819–900 гг.).
Недавно найденная фреска была открыта в масштабном «Прямоугольном зале» дворца — это было помещение для приема гостей размером 15,6 на 19 метров, не имеющее аналогов в согдийской архитектуре. Раскопки 2022–2023 годов выявили около 30 раскрашенных фрагментов, которые, собранные вместе, образовали композицию размером примерно 1,5 на 2,5 метра.
Сцена показывает четырех жрецов, возможно, в сопровождении ребенка, шествующих в торжественной процессии к монументальному огненному алтарю под аркой — мотив, чаще связанный с гробницами, чем с дворцами. Ведущий жрец стоит на коленях, поднося ладан на переносной жаровне, в то время как другая фигура несет падам — ритуальную повязкку для рта, до сих пор используемую зороастрийскими жрецами для сохранения ритуальной чистоты. На фреске можно рассмотреть пояса, сумки и ритуальные принадлежности, что дает необычайно подробное визуальное свидетельство согдийской религиозной практики.
Фрагменты из того же зала также изображают боевые сцены с участием воинов в броне и демонических фигур, перекликаясь с темами из знаменитого «Голубого зала» Пенджикента. Сочетание религиозных образов, правительственной архитектуры и военной иконографии подчеркивает сложность согдийской придворной культуры.
Согдийцы, ираноговорящий народ, процветавший вдоль Великого шелкового пути с V по VIII века нашей эры, играли ключевую роль в транспортных и культурных связях Китая, Персии и Средиземноморья. Согдийсие торговцы и ремесленники основывали торговые колонии от Византии до столицы Китая Чанъани. И все же прямых свидетельств об их религиозных ритуалах сохранилось мало.
Ведущий автор, доктор Майкл Шенкар из Еврейского университета Иерусалима подчеркнул ценность этой фрески: «Это одно из немногих изображений согдийских жрецов, ухаживающих за огненным алтарем вне погребального контекста. Оно предлагает беспрецедентный взгляд на зороастрийские церемониальные традиции в Согдиане во время периода глубоких политических и культурных изменений».
Фреска подтверждает, что согдийское духовенство носило простую одежду и бороды, а также использовало ритуальные аксессуары, такие как ковшики, бересмы (пучки ароматических растений) и переносные курильницы. Это изображение заполняет пробел между зороазмом персидских источников, и его местным выражением в Центральной Азии.
Хотя Пенджикент был заброшен после арабского завоевания в конце VIII века, Санжар-Шах оставался заселенным до IX века, во дворце жили крестьяне. Сохранность его настенных росписей, несмотря на повреждения от огня и времени, делает это место сокровищницей для истории Великого шелкового пути. Вместе с резными деревянными панелями и надписями, обнаруженными во дворце, фреска иллюстрирует уникальное сочетание иранских религиозных традиций, местного художественного стиля и иностранных влияний, принесенных торговцами и дипломатами.